Jose Jacinto Milanes (1814 - 1863)
Кубинский поэт и драматург. Миланес – поэт-самоучка. Родился в 1814 году в Матансасе и здесь же прожил почти всю свою жизнь за исключением времени, когда недолго работал в Гаване и путешествовал по Европе. Был одним из самых видных романтических поэтов Кубы. К сожалению он страдал некоторыми психическими расстройствами и умер здесь же в полном одиночестве в 1863 году.Узнать больше
РАССВЕТ
Отрывок Расплескан в утреннем просторе двух малых птах влюбленный щебет, звезда звезду целует в небе, волна с волной играет в море. На кручу круча смотрит с грустью, и туча к туче льнет, ласкаясь, две тропки сходятся, сплетаясь, две речки, слившись, мчатся к устью. Лишь я - один. С тоской на мир гляжу: в нем каждая частица спешит с другой соединиться, и только мне никто не мил.
НИЩИЙ
Был праздник в разгаре. Изящные дамы в гостиной, где сплошь зеркала и портьеры, блистали богатством и прелестью самых изысканных платьев своих; кавалеры под музыку вальса в сверкающем зале усердно кружили восторженных дев; и старцы, взирая на них вспоминали былую весну, что ушла, отгремев. Поющие флейты, зажженные свечи, блеск жемчуга, шелест тончайшего шелка в помпезных салонах, где льстивые речи в глаза говорят и хулят втихомолку, наряды красавиц, обилие света, веселая музыка, смех, болтовня - я был молодым и беспечным - все это в те годы еще увлекало меня. Спешил я на бал, и уже на пороге роскошного зала мы были с друзьями, когда неожиданно нищий убогий с рукою протянутой встал перед нами. Лицо старика исказило страданье, из глаз его горькие слезы текли, он голоден был, он просил подаянья, но юноши с хохотом мимо прошли. Отвергнутый всеми, бедняк безутешный ко мне обратился с немыми мольбами, как все, "Бог подаст" прошептал я поспешно дрожащими, как в лихорадке, губами и в отблесках света увидел: стекали две новых слезы по щекам старика и взгляд его пристальный, полный печали, пронзил мое сердце ударом клинка. Все новых гостей привозили кареты, вновь нищий протягивал руку, сутулясь, но тщетно: не подал никто ни монеты, он их умолял, а они отвернулись - хотя и светлее и чище блестели жемчужины слез в уголках его глаз, чем те жемчуга, что кокетки надели, чтоб выставить роскошь свою напоказ. Тем временем, вслушиваясь в разговоры, застыл я у входа в глубоком молчанье, трепещущий, будто преступник, который минуту назад совершил злодеянье; сознанье вины помутило мой разум, мне чудилось - каждый меня порицал за то, что, ответив бедняге отказом, теперь я пришел веселиться на бал. Страдая от непоправимой ошибки, один я стоял в отдаленье угрюмо, надеясь, что музыка флейты и скрипки поможет развеять тяжелые думы - но так и не смог я унять мои муки, по прежнему сердце снедала тоска: в мелодиях песен, сквозь нежные звуки, мне слышались стоны и плач старика. Когда же закончился бал и в смятенье побрел я домой по кривым переулкам, за мной неотступной он следовал тенью, скрываясь во мраке тревожном и гулком; как призрак, в жилище мое он прокрался, в слезах к моему изголовью приник, и трижды мне в черных кошмарах являлся, шепча укоризны, злосчастный старик.
REQUIESCAT IN PACE
Да покоится с миром (лат). Впервые ее я увидел разгоряченную танцем: щеки ее пламенели свежим девичьим румянцем, подобно цветам граната, искрящимся вешним глянцем. Как всплеск разбуженных ветром колоколов голосистых, как блеск звезды одинокой, мерцающей в далях мглистых, был смех ее губ горячих и взгляд ее глаз лучистых. Ей улыбались подруги, ласкала мать ее нежно. Она была точно ангел, в платье своем белоснежном,- как будто ожили грезы души поэта мятежной.II
Ах, девушку эту ныне сокрыла земная толща... Спустя два дня после бала я шел по кладбищу молча и вдруг услышал - скрежещет заступ о почву сухую: хоронит мрачный могильщик красавицу молодую. Нагнувшись к разверстой яме, увидел я, - Боже святый! - та девушка в платье светлом, чьи щеки как цвет граната, застыла на вечном ложе, ушедшая без возврата.
"Поэзия кубинского романтизма", издательство "Художественная литература", Москва, 1971
